Волга — не только самая знаменитая, но и одна из самых грязных российских рек. В ее бассейне живут 60 млн. человек (свыше 40 процентов населения), расположено 45 процентов промышленности, половина агропредприятий. В сумме они производят 38 процентов общероссийского объема жидких отходов, сообщает сайт «Экология России».
Река занимает второе место в антирейтинге самых загрязненных водных артерий, уступая лишь Оби, констатирует госдоклад «О состоянии и об охране окружающей среды РФ в 2018 году».
В том году Минприроды зафиксировало 905 случаев высокого и экстремально высокого загрязнения Волги и ее притоков.
Высоким считается превышение предельной концентрации веществ I и II классов опасности (то есть сверхтоксичных, таких как мышьяк, свинец) в 3-5 раз; сверхвысоким — впятеро и выше. При этом содержание менее опасных субстанций может быть в 10-50+ раз выше нормы.
По правительственным данным, в среднем треть сточных вод России не проходит очистку или очищается недостаточно. В некоторых регионах Поволжья доля загрязненных стоков превышает 50-80%, а кое-где, например, в Ярославской области, достигает 100%.
Федеральный проект «Оздоровление Волги» (часть нацпроекта «Экология») ставит амбициозную задачу: снизить сброс загрязненных сточных вод втрое, с трех до одного кубического километра, к 2025 году.
В июле президент РФ Владимир Путин издал указ, в котором спасение реки объявлено одной из национальных целей России до 2030 года.
Однако, по мнению экологов, она вряд ли будет выполнена. К тому же выводу пришли и аудиторы Счетной палаты.
Хватит ли «Оздоровлению» мощности?
Федеральный проект потребует 205 млрд рублей в течение шести лет (133 из них выделит государство). Сумму называют беспрецедентной. Однако в масштабах госбюджета она не так уж велика. Столько же выделено в нынешнем году на горячее питание школьников младших классов.
Проект предполагает обводнение богатого флорой и фауной междуречья Волги и Ахтубы (регулярно страдающего от засух), очистку русла реки от затонувших кораблей, ликвидацию опасных свалок и тому подобное.
Однако большую часть денег, 140,1 млрд рублей, пустят на строительство или модернизацию коммунальных очистных сооружений.
«Объемы финансирования, однозначно, недостаточны, — говорит Асхат Каюмов, руководитель экоцентра «Дронт». — Нижегородская область, при всей ее активности, построит примерно 30-35% объектов (очистных сооружений), которые нужны».
По мнению эколога, федеральный проект, без сомнения, необходим, но страдает от «недостатка мощности».
Команде по спасению Волги не хватает игроков и стратегии
В оздоровлении Волги принимают участие шестнадцать регионов. Между тем вклад в загрязнение реки вносят четыре десятка субъектов, в том числе являющаяся центром нефтехимии Башкирия и промышленная Тульская область, не участвующие в проекте.
«Если регион стоит не на Волге, а на ее притоке, то грязь все равно потечет в Волгу. Естественно, брать надо весь бассейн, а взяли только территории вдоль реки», — объясняет Каюмов.
Единого плана оздоровления Волги не существует. Схемы комплексного использования и охраны водных объектов (СКИОВО), на которые опирается федеральный проект, разработаны для пяти участков реки, и во многом противоречат друг другу, отмечает Счетная палата.
В результате может сложиться ситуация, когда усилия некоторых регионов по очищению волжских вод будут сведены на нет действиями соседей.
Такая опасность возникла, например, в связи с планами строительства Судского целлюлозного завода на побережье Рыбинского водохранилища в Вологодской области. После протестов, охвативших несколько близлежащих регионов, проект заморозили. Однако нет гарантии, что подобное не повторится.
Спорные приоритеты
Власти отслеживают лишь порядка 40% сбросов в Волгу, писал журнал «Экология и право», ссылаясь на авторитетное мнение академика Виктора Данилова-Данильяна. Это так называемые «организованные» сбросы коммунальных предприятий, заводов и крупных агрокомплексов.
Оставшиеся 60 процентов сточных вод приходятся на диффузные (рассеянные) источники: поля, сады, улицы, промзоны, свалки, стройплощадки.
«Куда деваются реагенты, которыми посыпают дороги? Куда деваются пестициды, гербициды, удобрения, брошенные в полуразвалившихся складах по всей стране? Их вымывает дождями, и они оказываются в реках», — поясняет директор экоцентра «Дронт».
Федеральный проект почти не уделяет внимания ни диффузным, ни промышленным сбросам, концентрируясь почти исключительно на сточных водах из канализации. По мнению Асхата Каюмова, аудиторов Счетной палаты и некоторых других экспертов, приоритеты расставлены так, как удобнее чиновникам, отчитывающимся о достижении формальных статистических показателей, а не полезнее для природы.
«Критерии эффективности программы надо ставить, исходя из самых опасных источников [загрязнения]… Надо анализировать загрязняющие вещества: где, какие и сколько их поступает. К сожалению, у нас сказали просто: "уменьшение объема загрязнения"», — сетует эколог.
В итоге внимание властей привлекают в основном бытовые нечистоты, а не более опасные промышленные отходы.
«В проекте нет ничего про промышленность, потому что у нас страшно боятся обидеть бизнес. Когда там говорится об очистных сооружениях, имеется в виду ЖКХ… Но минимум треть сточных вод предприятий поступает недостаточно очищенными. Надо заставлять их строить нормальные системы очистки…, предоставить дешевые кредиты на очистные системы», — убежден Каюмов.
Как распределяются средства
Возможность модернизировать коммунальную инфраструктуру за счет федеральных средств не всегда получают населенные пункты, больше всего в этом нуждающиеся.
Гораздо чаще финансирование получают «Водоканалы» крупных городов, которым по карману дорогостоящая разработка проектно-сметной документации (ПСГ).
«Это привело к финансированию объектов, введение в эксплуатацию которых существенно не повлияет на изменение качества воды в реке Волге», — констатирует Счетная палата.
«Есть огромное количество райцентров, где очистных сооружений нет или они не работают эффективно. Они висят на муниципалитетах, у которых нет денег на ремонт [и] даже на ПСГ. Нижегородская область оказалась в числе успешных…, потому что в прошлом году (когда выяснилось, что объектов, которые надо ремонтировать или строить — две сотни, а денег на ПСГ и на два десятка не набирается) губернатор сказал: "Собрать со всех [муниципалитетов] заявки и выделить из областного бюджета денег". В результате мы сейчас осваиваем деньги других регионов, которые не могут их освоить. У нас строится порядка 60 объектов», — объясняет Асхат Каюмов из экоцентра «Дронт».
Организации, сумевшие освоить федеральные деньги в 2019 году, несут ответственность лишь за 10% сточных вод, поступающих в Волгу, утверждают в Счетной палате.
«Анализ… свидетельствует о возможности выполнения показателей федерального проекта без значительного улучшения экологического состояния бассейна реки Волги», — делают неутешительный вывод проверяющие.
Асхат Каюмов согласен с этим прогнозом.
«Строительство сотен очистных сооружений не может не сказаться на качестве воды, но кардинально мы ситуацию не переломим. Чтобы ее переломить, нужны гораздо более мощные и разносторонние усилия», — считает собеседник Eurasianet.org.
