В определенной мере страны, в которых мы оказываемся впервые, остаются в нашей памяти благодаря картинке, нарисованной презентующими их гидами.
Если бы это было не так, разве сегодня мне бы помнились три непохожие друг на друга личности, несколько лет назад встретившиеся на моем пути в Грузии и России? Нашему гиду в Грузии было около 70 лет, это человек-гора. Он показывал мне место слияния двух рек, но особо запомнился своими политическими идеями. Большая часть его жизни прошла в советской России, и эти годы он вспоминает с ностальгией. Когда речь заходит о советском периоде, он сыплет предсказуемыми предложениями, все из которых начинаются одинаково: «Во всяком случае в то время…». Во всяком случае в то время было электричество, природный газ, причем бесплатно. Сейчас все очень дорого, и остро стоит проблема неравенства. По сравнению с тем, что было, для него гораздо важнее то, чего не было: «Тогда не было коррупции, взяточничества». Его душа в раю дней всеобщего равенства, а капитализм вызывает лишь негодование. Ведь он настолько беден, что не сможет стать капиталистом, он настолько горд, что не сможет украсть, и настолько стар, что не сможет пуститься в погоню за прибылью. Он из тех, кто не в силах урвать жирный кусок с этого волчьего стола. Он и не думает идти на пенсию, так как, если он не будет работать, он и его семья будут голодать. «Я умру, работая», – говорит он.
Читайте также: Фантастический свет Санкт-Петербурга
В российском Эрмитаже нас сопровождал русский гид лет сорока с тюркологическим образованием. Мы ждем нашей очереди перед музеем, который, словно неисправимый нарцисс, любуется отражением своей изумрудной зелени в водах Невы. Наконец, мы поднимаемся по знаменитой Иорданской лестнице и начинаем бродить по бесчисленному множеству коридоров, залов, растворяясь в этом затуманенном сусальным золотом, орнаментом, пышностью, надменностью светском султанате. Многие россияне преклонного возраста также тоскуют по советскому периоду, поскольку, как и нашему гиду в Грузии, им не достает где-то энергии, а где-то - сметливости, чтобы отхватить тот самый лакомый кусок. При этом утраченные с годами навыки не позволяют им в полной мере адаптироваться к новой обстановке. Наш гид помнит все детали советского времени. Однако, по его мнению, он в неоплатном долгу перед монархизмом, и весьма часто повторяет это. Например, он не упускает возможности поведать о том, что тунеядство было уголовно наказуемым в СССР. Временами с иронией, а иногда и с некоторой злобой он рассказывает о возможности отправиться за границу только при наличии специального разрешения, о пустых прилавках в магазинах, о скудном выборе продукции и системе продажи «из-под полы». Так, я понимаю, что на этот раз перед нами монархист. Из четырех часов, которые мы посвятили Эрмитажу, выделяя по минуте на просмотр всех экспонатов, мы около часа находились перед огромной картиной Екатерины II, побывав на настоящем уроке о царской России.
Также по теме: Париж пытается убедить горожан быть вежливее с туристами
Третий гид был очень молод. Он приводит нас на Тихвинское кладбище, расположенное на территории Александро-Невской лавры, где похоронен писатель Достоевский. Почему-то гид не участвует в посещении могилы писателя и говорит, что подождет нас в условленном месте. На выходе мы немного отдыхаем, прислонившись к парапету на набережной реки. Я задаю вопросы о Достоевском, Толстом и слышу поразительный ответ: «Я не могу читать ни Достоевского, ни Толстого. У них слишком сложный язык. Но Пушкина люблю, он пишет так, словно наш современник». Тогда я обращаюсь к нему с другим вопросом: «А чего ты хочешь или ждешь от жизни?» Он смеется и говорит: «Я люблю деньги». Я пытаюсь затронуть болезненные, способные растревожить старые раны, вопросы о прошлом, коммунизме, монархизме. «Прошлое осталось в прошлом, - отвечает он, не скрывая того, что не считает нужной трату многих усилий на историю, и добавляет: - Сегодня необходимо смотреть в будущее». Он, как и все молодые люди, не осознает, что во избежание ошибок следует вернуться назад и заглянуть в прошлое. И его виды на будущее - это легкое зарабатывание денег. Итак, наш гид в Тбилиси - бывший большевик, в Эрмитаже - монархист, а в этом случае - молодой капиталист.
На обратном пути я всматриваюсь в ярко-голубые воды реки Нева. Мы остановились в находящемся за городом бывшем рабочем городке. Сегодня здесь ничего не изменилось. Заводские трубы все еще дымятся, лебедки поднимают грузы… В бывших поместьях, которые раньше принадлежали аристократии и в советский период находились в государственной собственности, сегодня живут нувориши, разбогатевшие после распада Советского Союза. Тем временем жизнь продолжает вращать колесо, перемалывая каждого в собственной мельнице.
