В преддверии шествия легионеров Ваффен СС корреспондент Riga.Rosvesty побеседовала с одним из наиболее заслуженных членов легиона, бывшим командиром ударного взвода, кавалером германских наград, депутатом Сейма Латвии Висвалдисом Лацисом.
- В прессе было озвучено, что 16-го марта вы не пойдете на шествие к памятнику Свободы.
- Исключительно по служебным причинам. В 11:30 у меня заседание хозяйственной комиссии, а в 11:15 участники шествия только покинут собор, где состоится служба. Я просто не успею. Более того, в 12:30 я должен присутствовать на комиссии по исполнению закона о гражданстве, ведь я председатель этой комиссии. А там мне нужно ответить по одному спорному вопросу. Если я не приду, то будет большой скандал.
Я не могу сказать, что переживаю из-за того, что не пойду на шествие. Но половина журналистов привязались ко мне по этой причине. А ведь я просто не могу пойти.
- Все-таки работа важнее?
- Да. Был бы я свободен, то, конечно, пошел бы, ведь теперь я самый старший по возрасту и можно сказать по чину. Хотя есть два лейтенанта, которые еще живы. Я же был в чине прапорщика. То есть, если эти двое умрут, то я останусь старшим еще и по чину.
- Говорят, вы даже формировали батальоны, скажите, это было возможно в таком чине?
- Конечно, нет. Сперва я окончил курсы сержантов. Я был очень дисциплинированный и хорошо учился, потому меня оставили учиться дальше, а не сразу отправили на фронт. И так я остался командиром отделения курсантов. И когда Красная армия оккупировала Латвию по второму разу, я отправился на курсы командиров взвода. Я и их окончил, еще ни разу не выстрелив не одного патрона в русских.
В конце сентября 1944 года, наш 271-ый батальон немцы назвали полицейским, так как его не включили прямо в легион, хотели мы того или нет. В него мобилизовали очень образованных молодых людей, со средним образованием, среди них были даже младшие инженеры. В то время мы уже знали, что отправимся в Курляндию. На тот момент Красной Армии еще и близко там не было, а шли мы к вентспилскому порту пешком. Но мы с самого утра знали, сколько километров пройдем, ведь немцы очень аккуратные и точные, они все рассчитывали. Нас и кормили досыта теплой пищей. А уже когда мы приблизились к вентспилскому порту, мы поняли, что нас отправят в Германию. 13 октября, когда как вы говорите, Красная Армия освободила Ригу, а по-нашему оккупировала, мы уже были в Гданьске. Это был мой первый день на чужбине.
Дезертиров у нас не было, ведь все мы были интеллигентные люди. Да и более того, если бы были такие попытки, их бы отправили в концентрационные лагеря. Так мы прибыли в Познань. Это спорный регион, в который Гитлер планировал перевести репатриированных немцев из Эстонии, Литвы и Латвии по пакту Молотова и Риббентропа. А поляков Гитлер оттуда уже выгнал и заселил балтийских немцев. Так вот немцы, заслышав латышскую речь, подходили к нам, так как за 700 лет пребывания в Латвии, как господствующий слой, выучили латышский. А русские за 60 лет не выучили латышский и даже не хотят. Немцы думали, что мы будем защищать их от Красной Армии. Однако же жили мы в помещениях для скота, и питание было плохое. Разве можно было сравнить это с Латвией, которая была развита, как сельскохозяйственная страна.
- Некоторые легионеры отмечают этот день в Лестене. Как вы считаете правильно поминать своих товарищей в Лестене или это нужно делать в Риге 16 марта?
- Были годы, когда я сам ездил в Лестене на автобусах, которые отходят от памятника Свободы. Вскоре и я сам там буду покоиться. Я вообще писатель, написал 14 книг, 5-ть из них о легионе и 37 статей. Я писал статьи уже в 90-х гг., до восстановления независимости о латышском легионе. И я давал интервью журналу латышской версии журнала Playboy на тему латышского легиона и о сексуальных отношениях.
- А как все же правильно праздновать, в Риге или в Лестене?
- Понимаете, я вернулся из Германии добровольно на фронт. Там мне не понравилось, надо было копать танковые канавы. Начальство ведь знало, что я образован в военном деле. И в первые дни января я уже вернулся в Курляндию. Так я попал в 19-ю дивизию.
В Курляндии всего было 6 сражений. Я участвовал в 4, 5 и 6-ом сражениях, а на так называемые рождественские бои я не попал. В рождественских боях Красная Армия понесла тяжелые потери. Наш национальный историк Александр Грин писал, что ни у белых, ни у красных никогда не хватало людей, чтобы согнать их на фронт. Пороху не хватало. Ваши там были, как муравьи.
В Лестене организация Daugavas vanagi (Ястребы Даугавы - здесь и далее прим. автора) и общество латышских национальных солдат в начале 90-х гг. построили в Лестене братские могилы. Именно там и похоронят мой прах.
- Скажите, а известный советский писатель Вилис Лацис и один политический деятель советских лет, ваши однофамильцы?
- Нет, он не мой однофамилец. Вообще ваши русские фамилии часто смешны для нашего понимания, Бессмертный или Бесхлебный, а у нас в основном звериные, птичьи или древесные фамилии: Медведь (Лацис), Волк (Вилкс), Дубок (Озолиньш), Ястреб (Ванагс). Такие нам дали немецкие бароны.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
В конце сентября 1944 года, наш 271-ый батальон немцы назвали полицейским, так как его не включили прямо в легион, хотели мы того или нет. В него мобилизовали очень образованных молодых людей, со средним образованием, среди них были даже младшие инженеры. В то время мы уже знали, что отправимся в Курляндию. На тот момент Красной Армии еще и близко там не было, а шли мы к вентспилскому порту пешком.
