Россия и Запад: на горизонте реальное сближение?

Преподаватель международных отношений из Джорджтаунского университета и член консультативного совета Центра анализа европейской политики (CEPA) Чарльз Купчан видит те преимущества, которые дает перезагрузка Европе, но вместе с тем подчеркивает ее вклад в глобальные интересы США, а также ее значение для продолжения сотрудничества за рамками нового договора СНВ.

Сегодня не самые лучшие времена для евроатлантического сообщества. Европейский Союз пытается укрепить еврозону, обнажая при этом опасные политические трещины и вызывая тревожные вопросы о состоянии здоровья ЕС в целом. А Соединенные Штаты тем временем страдают от продолжительного экономического спада и от мощного политического раскола.

Но на этом мрачном фоне есть, по крайней мере, одна хорошая новость: атлантическое сообщество тихо, но настойчиво улучшает свои отношения  с Россией. Если импульс силы такого сближения сохранится и будет нарастать, Соединенные Штаты  и их европейские союзники смогут довести до конца главное незавершенное дело, доставшееся им в наследство от эпохи соперничества между Востоком и Западом: включение России в процесс урегулирования и налаживания отношений после холодной войны.

Вполне понятно, что после 1989 года НАТО и ЕС сосредоточились на укреплении демократии и стабильности в Центральной Европе. Страны региона стремились к вхождению в состав Запада и были готовы к этому. Они хотели иметь стратегические гарантии, сомневаясь в намерениях России. Но Запад допустит историческую ошибку, если и впредь будет исключать Россию из евроатлантического порядка. История однозначно свидетельствует о том, что включение бывших противников в послевоенное устройство имеет важнейшее значение для укрепления мира между великими державами.

Поэтому радует то, что по обе стороны Атлантики налицо решимость прочертить новый курс в отношениях с Россией – курс на развитие сотрудничества. Если евроатлантическому сообществу не удастся подключить к этому процессу Россию – то пусть это случится из-за ошибок Кремля, а не из-за того, что атлантические демократии не сумели приложить для этого серьезные усилия.

Сближение между Россией и Западом осуществляется по двум параллельным направлениям. Первое – это двусторонние отношения  между США и Россией. На этом направлении президент Барак Обама со своей политикой перезагрузки отношений с Москвой постепенно добивается успеха, преодолевая многолетние завалы подозрительности и недоверия. Второе направление – это отношения  между ЕС и Россией. На этом направлении страны-члены ЕС, и прежде всего Польша, налаживают с Россией контакты, исходя из того, что для безопасности Европы лучше всего взаимодействие, а не изоляция Москвы.

Политика президента Обамы по перезагрузке отношений с Россией это часть более масштабной стратегии налаживания связей с государствами, у которых с США существует напряженность. Идя на сближение с Россией, Вашингтон также стремится к диалогу с Бирмой, Кубой, Ираном, Северной Кореей и Сирией.

Что касается Ирана, Северной Кореи и им подобных, то стремление к налаживанию отношений с ними не дает особых результатов. Ни Тегеран, ни Пхеньян не отвечают на попытки примирения со стороны Вашингтона и не демонстрируют готовности отказаться от своих ядерных программ. Но что касается России, то здесь налаживание контактов дает прекрасную отдачу. Перезагрузка позволила начать беспрецедентное сотрудничество между Вашингтоном и Москвой по целому ряду направлений, от Афганистана и Ирана до сокращения ядерных вооружений. Хотя сближение между двумя странами пока не приобрело необратимый характер, все говорит о том, что и Вашингтон, и Москва искренне заинтересованы в создании основ для стратегического партнерства.

Несмотря на новоявленную готовность Москвы сотрудничать с Вашингтоном, критики сотрудничества отмечают, что Россия плохо зарекомендовала себя в вопросах демократии и прав человека, и что она жестко и неуклюже обходится с Грузией, Украиной и Центральной Азией. Они делают предположение, что политика Обамы на самом деле не работает.

Такая критика неправомерна. Безусловно, недавние события в Белоруссии и на Ближнем Востоке  повышают значимость усилий США по защите прав человека и продвижению политических реформ. Но Соединенные Штаты  должны добиваться реализации этих целей в рамках своих более широких стратегических интересов. Конечно, антилиберальные наклонности Кремля вызывают сожаление, но Соединенные Штаты  и ЕС все равно должны использовать те важные стратегические преимущества, которые дает сотрудничество с Россией. Соответственно, Запад должен судить о готовности Москвы к партнерству, исходя из ее внешней политики, а не из характера ее внутренних институтов.

Более того, для налаживания отношений требуется время. Руководители с обеих сторон должны начать с небольших шагов навстречу друг другу, хотя бы ради того, чтобы внутри их стран возникла поддержка процессу примирения. Те трудности, с которыми Обама столкнулся во время ратификации договора СНВ-3, предельно ясно показали, что в Конгрессе существует мощная оппозиция политике перезагрузки. Точно так же, Дмитрию Медведеву и Владимиру Путину приходится действовать у себя дома крайне осторожно, отвечая на инициативы Вашингтона, особенно в свете тех антиамериканских настроений, которые российское руководство слишком часто распространяло в прошлом десятилетии.

Главная задача для Вашингтона и Москвы состоит в том, чтобы сохранить импульс силы. Среди дальнейших шагов соглашения, относящиеся к тактическому ядерному оружию и к обычным вооруженным силам и вооружениям, сотрудничество в вопросах противоракетной обороны, а также решение самых острых и спорных вопросов, таких как будущее расширение НАТО и статус Абхазии и Южной Осетии. Продвижение  в этих вопросах будет делом нелегким, и отчасти это будет зависеть от усилий Европы по ее собственной перезагрузке отношений с Россией.

В ЕС давно уже нет единого мнения о том, как вести дела с Россией. В общем плане Западная Европа стремится использовать ЕС и НАТО для углубления связей с Москвой. Центральная Европа, наоборот, старается использовать эти институты в качестве страховки от российского экспансионизма. Германия расширяет свои экономические отношения с Россией, Франция продает Москве боевые корабли. А государства Центральной Европы требуют, чтобы НАТО составляла планы действий в чрезвычайной ситуации и готовилась защищать их от угроз, идущих с востока.

Понятно, что десятилетия советской оккупации заставляют Центральную Европу с подозрением относиться к России. Но такая реакция может оказаться контрпродуктивной. По сути дела, она затормозила решение вопроса о возможном включении России в евроатлантическое устройство, вызвав не только отчужденность со стороны Москвы, но и напряженность в трансатлантических отношениях. Вашингтон по вполне понятным причинам был раздражен, получив в 2009 году письмо от центральноевропейских знаменитостей, которые пожаловались на администрацию Обамы, утверждая, будто ее внимание к России означает, что «центральноевропейские и восточноевропейские страны больше не находятся в центре американской политики». Сомнения в преданности Америки Центральной Европе являются неоправданными и необоснованными. Сближение между США и Россией осуществляется не в ущерб устойчивому партнерству Вашингтона с его союзниками по НАТО.

В последнее время столь мощные разногласия в вопросе перспектив отношений с Россией начали ослабевать. Главной движущей силой этих перемен стала Польша, проявившая готовность к поиску путей примирения с Россией. Такие перспективы для улучшения отношений появились во многом случайно. Реакция сочувствия и сопереживания России после трагической гибели президента Леха Качиньского и других официальных лиц Польши в прошлогодней авиакатастрофе привела к тому, что опечаленные поляки стали значительно лучше относиться к Москве.

Но Варшава действует вполне обдуманно и взвешенно, налаживая конструктивный диалог с Москвой. Более зрелая и уверенная внешняя политика Польши с опорой на собственные силы означает, что Варшава постепенно отказывается от навязчивой идеи об однобоком расширении связей с США, уделяя больше внимания отношениям с Россией и своей роли в ЕС. Похоже, Польша начинает понимать, что превращение в «обычного» западного союзника, такого как Италия или Испания, это не понижение статуса, а положительное свидетельство укрепления безопасности в Центральной Европе. Осуществляя более многовекторную дипломатию, Польша сможет наладить связи с Россией и повысить свою значимость в Европе, сохраняя при этом тесные связи с США.

Сближение между Польшей и Россией пока находится лишь в зачаточном состоянии и принимает в основном символические формы – диалог на высоком уровне и жесты доброй воли. Но сейчас настало время превратить эту более благоприятную атмосферу в конкретное сотрудничество по целому ряду вопросов, включая торговлю, энергетику и безопасность.

Участие России в саммите НАТО в Лиссабоне в ноябре прошлого года продемонстрировало наличие потенциала для прочного и долговременного примирения и сближения между Россией и Западом, а также четко указало на то, что впереди предстоит много трудной работы. Превратив Совет Россия-НАТО в более значимый форум по проведению консультаций и расширению стратегического сотрудничества между Москвой и странами-членами Североатлантического альянса, мы получим оптимальный механизм для дальнейшего сближения и упрочения отношений.

Сегодня открылась историческая возможность для вовлечения России в евроатлантический порядок. Реализация этой цели станет безусловной победой для США, ЕС и России. К счастью, похоже на то, что все стороны начинают это понимать.

Чарльз Купчан - профессор, преподаватель международных отношений  Джорджтаунского университета, член консультативного совета Центра анализа европейской политики. Он автор книги «How Enemies Become Friends: The Sources of Stable Peace» (Как враги становятся друзьями: источники стабильного мира).

Излагаемые в статье взгляды принадлежат автору и могут не отражать позицию CEPA.