Регистрация пройдена успешно!
Пожалуйста, перейдите по ссылке из письма, отправленного на
Сила одного слова

Почему правильно запретить коммунистическую партию

© public domainчехия флаг
чехия флаг
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Читать inosmi.ru в
Вступиться за слабых – правильно. Возможно, поэтому столь большое несогласие вызвали планы Министерства внутренних дел Чехии запретить коммунистические партии. Конечно, можно привести множество умных аргументов против. Но аргументов, почему официальную партийную платформу коммунистов стоит хотя бы попробовать запретить, конечно, больше.

 

Вступиться за слабых – правильно. Возможно, поэтому столь большое несогласие вызвали планы Министерства внутренних дел Чехии представить в суд предложение запретить коммунистические партии. Конечно, можно привести множество умных аргументов против. Но аргументов, почему официальную партийную платформу коммунистов стоит хотя бы попробовать запретить, конечно, и через 20 лет после революции все равно больше.

Проигранная битва

Запрещать идеи, а точнее политическую попытку их продвижения, всегда очень деликатное дело. Но в Европе, по крайней мере после войны, вопрос поставлен иначе: надо ли запрещать политические течения, которые привели к катастрофе? Ответ был однозначно «да», и наученная опытом часть старого континента пошла еще дальше – запретила оспаривать даже характер той катастрофы.

На совести коммунистов нет холокоста евреев, хотя их преступления очень похожи. Пожалуй, есть единственное отличие: евреям при нацизме ничто не могло помочь, а гонений коммунистов, грубо говоря, благодаря собственной «хитрости» можно было избежать, правда, здесь нет ничего, что сегодня можно было бы с гордостью указывать в своей биографии. Правомерность запрета коммунистической партии, таким образом, очевидна, чешское общество взрастило свою новую национальную травму, относясь к коммунистам в политике после 1989 года так терпимо и непоследовательно.

Здесь можно возразить, что были со временем постоянно возрастающие практические трудности, с которыми была связана попытка подобного запрета.

Запрещать политических конкурентов – всегда деликатное дело, особенно если оно дополнено моральным императивом «не быть, как они». Коммунистическая партия Чехии и Моравии (KSČM) уже 20 лет «нормально» функционирует, и ничего страшного не происходит. В отличие от неонацистов она никого не подвергает опасности (по крайней мере, ничего такого не наблюдается). Внешне партия лояльна к сегодняшней организации власти, она, согласно правилам, работает в таких демократических институтах, как парламент.

И программа, и устав компартии принципиально не отличается от аналогичных документов других партий, партия явно не нападает на демократические принципы. О выборах партийных функционеров и кандидатов в депутаты вы можете думать что угодно, но в других партиях все не намного лучше. Рядовые члены компартии всегда (а главные партийные деятели в опасные моменты) ворчат по поводу икон и принципов последних 20 лет, но, как с удовольствием отмечают юристы, это не наказуемо.

Все это имеет еще и европейский масштаб. Чешские коммунисты сидят в Европейском парламенте, где некоторые из них в принципе пользуются уважением. Как вдруг объяснить европейским партнерам, что эту партию, полную улыбающихся лиц, надо запретить? И как осуществить запрет на базе Европейского парламента? 

И, наконец, это и вопрос политической стратегии. Разумно ли запрещать партию, которая на выборах довольно наглядно собирает протестные голоса? Разумно ли запрещать партию, благодаря существованию которой социал-демократы не страдают крайне левыми наклонностями? Юристы одним словом полагают, что ни один судья в Чехии не запретит политическую партию, которая у нас «без проблем» функционирует 20 лет, а, следовательно, нет смысла лезть в заранее проигранную битву.

Почему настаивать?

Двадцать лет – это огромное опоздание. Но мы живем в обществе, где политические темы (а запрет коммунистической партии – это политика) назревают постепенно. Их нельзя силой определить сверху, они просто принимаются в тот момент, когда политики договорятся об этом. К тому же в принципиальных вопросах не стоит спекулировать на тему, поздно ли уже или еще нет.

Точно так же неправильно рассуждать о том, что мы будем «как они». Решения, исходящие от свободного общества (то есть не только от парламента, но и от судов и других свободных институтов) находятся на совершенно другом качественном уровне, по сравнению с решениями, принимаемыми диктатурой. К тому же мы имеем дело с чем-то совершенно иным, не с ликвидацией идейных врагов. Сегодня никто не обвиняет Войтеха Филипа (Vojtěch Filip) в преступлениях, и даже не запрещает ему нормально работать в политике и выдвигать свою кандидатуру на парламентских выборах. Правда, мы также не можем ему запретить действовать согласно идеологии, небезопасной для демократии.

К слову о деятельности коммунистов за последние 20 лет: да, они могли написать политическую программу так, что к ней нельзя было придраться, но мы же знаем, что мастера двуличия были всегда. Сегодняшний фасад, короче говоря, нельзя отделить от печального исторического опыта, который признают сами коммунисты. Каждый чиновник и каждый судья, стоящий на страже демократических правил политического соревнования, здесь должен задать вопрос: «Почему Коммунистическая партия Чехии и Моравии, если это демократическая партия, настаивает на назывании коммунистическая, которое навсегда будет связано с самыми недемократическими принципами, такими как диктатура пролетариата, желание подавить класс «эксплуататоров» и отношение к частной собственности, как к воровству. Почему партия выбирает название, которое в чешской правовой системе связано с обозначением «преступный»? Почему она просто не назовет свою деятельность иначе?

Возможность

Вопрос, почему это важно, четыре года назад в журнале Respekt хорошо описал конституционный судья Войтех Цепл (Vojtěch Cepl), когда он защищал позицию, что запретить коммунистические партии не поздно: «Пришло время, и надо запретить слово «коммунизм» как обозначение политической партии. Я не так наивен, чтобы таким образом уничтожить это сообщество. Я говорю только о слове. Язык так же, как и право, является важным инструментом коммуникации и сосуществования людей».

Конечно, неизвестно, будут ли судьи Верховного  суда, у которых это дело окажется на столе, следовать той же логике, что и Войтех Цепл. Но в любом случае в попутке Министерства внутренних дел есть свой смысл. Она демонстрирует коммунистам, что мы пытаемся помешать их сосуществованию и что мы не будем просто так пассивно наблюдать за тем, как они восстанавливают здесь период нормализации (см. недавнюю дискуссию об антикоммунистическом сопротивлении в парламенте). Возвращение к теме нелегитимности коммунистической партии может принести и пользу, например, будет сложнее сделать так, чтобы в государственных школах работали преподаватели – члены коммунистической партии, как поклонница Готвальда Марта Семелова (Marta Semelová).

И, наконец, имен нкогда конституционный судья Владимир Чермак заявил, что проблема чешского общества заключается в том, что оно не пытается дать правильное название своему тоталитарному прошлому. Именно судебный спор о запрете коммунистической партии – хорошая возможность существенно продвинуться на этом пути поиска верного названия.