Украина и Польша – исторические войны продолжаются

В вызвавшей множество споров новой книге украинского историка была сделана попытка рассмотреть жестокие польско-украинские конфликты как часть Второй Мировой войны, а не как столкновения местного масштаба. Автор столкнулся с изрядной критикой с обеих сторон, пишет Роман Кабачий.
Украинский историк Владимир Вятрович поднял до статуса войны этнический конфликт между украинцами и поляками, а именно между Польской национальной армией и Украинской Повстанческой армией, произошедший во время Второй Мировой войны.

14 октября, в неофициальный день Украинской Повстанческой армии (УПА), националисты партии Олега Тягнибока вновь вышли на улицы Киева. Вятрович и Тягнибок едины в своем стремлении к тому, чтобы УПА признали участником Второй Мировой войны. Пока их борьба не увенчалась успехом.

Основная проблема вокруг процедуры возведения роли УПА в украинский общенациональный статус - это не только недостаток национального согласия (в основном УПА действовала в Западной Украине: в настоящее время живущие там ветераны УПА пользуются всеми соответствующими привилегиями, хотя только в пределах этого региона), но также и международная ситуация. Если Киев официально признает УПА – а Виктор Ющенко совершил слабую попытку сделать это в конце своего президентского срока в январе 2010 года – это вызовет протесты со стороны трех столиц: Москвы, Тель-Авива и Варшавы.

Позиции Москвы вполне понятны. Украинская повстанческая армия сражалась за независимость Украины от СССР: НКВД пришлось разместить на территории страны значительные войска, чтобы справиться с ней, и сотни украинских деревень были полностью сосланы в Сибирь.

Читайте также: Ющенко: УПА боролась за нашу независимость

Еврейское сообщество считает, что изначально УПА состояла в основном из украинских полицаев, которые бежали в леса и оказались замешаны в немецких расправах над евреями, а последующее отношение членов УПА к евреям можно с трудом назвать справедливым.

Поляки не могут простить УПА то, что на польском языке звучит как «rzeź wołyńska» или «Волынская резня».

Волынская резня

Западная Волынь, которая пролегала на территории современных Волынского, Ровенского и Тернопольского районов, стала подчиняться польскому правлению, после того как в течение 150 лет она была частью Российской империи. Католиков, будь то греческих или римских, там не было. В 1939 году, через 20 лет польского правления, поляки составляли примерно 16% населения Волыни. Частично это были выходцы из центральных районов Польши, получившие крупные наделы земли к большому разочарованию бедного украинского большинства.

Сталин и Гитлер поделили Польшу, а затем вступили в войну друг с другом. У каждой стороны были свои планы на будущее этого региона. Украинцы считали, что Западная Украина должна стать цитаделью нового украинского государства. Поляки считали своим долгом вернуть этот регион обратно в рамки польских границ. Сталин выступал против обеих точек зрения и полагал, что Волынь (и Западная Галиция) должна быть частью СССР. Чтобы восстановить границы, которые существовали до 1939 года, ему требовалось доказать Западу, что в регионе не было поляков – именно поэтому он мог только порадоваться, когда в Волыни разразился этнический конфликт. Некоторые источники даже указывают на возможные провокации со стороны советских партизан, которые могли вызвать резню.

Однако главной причиной антипольских выступлений в Волыни стали этнические чистки польского населения, которые проводились УПА под руководством Дмитро Клячкивского. Красная Армия продвигалась, и необходимо было убедиться, что Польша не станет предъявлять претензии на эти земли. Естественно поляки, жившие там, стали организовывать отряды сопротивления. Конфликт распространился и на другие районы. Считается, что с 1942 по 1947 на польско-украинской границе погибли 60000 поляков и 15000 украинцев. Это дополнилось так называемым обменом населения (1944-1946), когда 750000 поляков переехали с Украины в Польшу, и 488000 украинцев вернулись из Польши на Украину. Сегодняшняя граница пролегает посередине между двумя мононациональными сообществами.

Возвращение Владимира Вятровича

После ухода на пенсию с должности директора архива Национальной службы безопасности (ранее КГБ), он исчез из поля зрения и появился лишь тогда, когда начались преследования историков Львовского национального музея «Тюрьма на Лонцкого». Преследования в основном были связаны с Центром исследований освободительного движения  – такое название было дано борьбе между Организацией украинских националистов (ОУН) и УПА за независимость Украины во время Второй Мировой войны.  Фактически Вятрович находился в творческом отпуске, из которого он недавно вернулся.

Читайте также: "Еврейский вопрос"' для ОУН-УПА

Теперь есть еще один повод поговорить об историке, которого некоторые хотели бы видеть главой Института Национальной памяти Украины, в то время как другие считают его взгляды весьма пристрастными. Вятрович опубликовал книгу под названием «Вторая польско-украинская война 1942-47гг. в документах ОУН и УПА». Как высказался сам историк на презентации книги в Киево-Могилянской академии, идея написать книгу пришла к нему, когда он готовил к печати исторические документы из архивов КГБ, представлявшие собой открытую информацию, и личного архива одного из лидеров ОУН Миколы Лебедя, часть которого сейчас находится в Гарварде, а другая часть – во Львове. Трудно понять, что является приложением к чему.

Война?

Важна, однако, изначальная достаточно успешная интеллектуальная провокация Вятровича. Ставки были подняты, когда книга была опубликована издательством одного из лучших университетов Украины – Киево-Могилянской академией – и на ее презентации председателем был глава академии Сергей Квит. Новый термин «война» применительно к польско-украинской конфронтации был обнародован накануне неофициального дня УПА, 14 октября, который совпадает с религиозным праздником Покрова Богородицы. Термин «война» уже вызвал первые вспышки негодования в кругах польских консерваторов правого крыла, которые решительно протестовали против замены проверенного временем термина «геноцид» на более благородное понятие «война», если, конечно, поляки и украинцы его примут. В Польше все еще считают, что не стоит заключать сделку с бандитами: за десятилетия коммунистического режима в головы поляков надежно вбили, что то, что пыталась сделать УПА, это всего лишь вырваться с польских земель, которые были заселены украинцами на юго-востоке страны. В то же время, после 1990 года стало возможным вслух говорить о трагедии польского населения в Волыни.

Читайте также: Прелести осенней тыквы. Тимошенко «подмахнула» Януковичу и Тягнибоку

У Вятровича была еще одна причина продолжать интеллектуальный спор с поляками: реакция украинцев внутри страны на защиту УПА (если бы протесты Польши получили широкую огласку на Украине). Это ускорило бы процесс достижения общенационального признания, которого украинские национальные демократы не смогли добиться за 20 лет. Между прочим, некоторые горячие головы (зачастую предвыборные противники Партии регионов) говорили об охлаждении отношений меду Москвой и Януковичем как о возможности сделать из него «истинного» украинца, даже, вероятно, превратив его в защитника националистического взгляда на историю. В настоящее время ситуация выглядит несколько иначе: Министерство образования Украины, парадоксально, оказалось в руках украинофоба Дмитрия Табачника.

Интеллектуальная провокация

Почему я считаю, что интеллектуальная провокация Вятровича была изначально удачной? Потому что заявить о новом историческом концепте гораздо легче, чем его отстаивать. И у Владимира Вятровича обязательно возникнут проблемы с этим. Для того чтобы польское и украинское подпольные движения начали рассматривать как воюющие стороны равной мощи, украинское государство должно признать отмену указа президента Ющенко незаконной (очевидно, что, когда исторические споры разрешаются указами президента, это выглядит весьма странно, но в постсоветской Украине именно так и происходит). Это означает, что самому Януковичу придется поддержать эту точку зрения. Необходимо найти академический, а также политический, компромисс. А это непросто. Не только польские исследователи и ученые других западных стран могут не согласиться с Вятровичем, но и многие исследователи на Украине.

Оппонент Вятровича, Игорь Илюшин, был одним из первых, кто взял слово на презентации книги. По его мнению, автор использовал слишком мало данных западных архивных источников. Он также прокомментировал изложение главной темы книги – Волынской трагедии – заявив, что утверждение Вятровича о «симметрии» в силах противников весьма поверхностное.

По словам самого Вятровича, то, что он хотел сделать, это «растворить» Волынскую трагедию среди других дат, районов и событий. Он объяснил, что в те времена также произошло военное противостояние в Восточной Галиции, а также за Линией Керзона - на землях на юго-востоке Польши, где проживали украинцы. Все началось с убийств нескольких представителей украинской интеллигенции в Хелминских землях. Несмотря на то, что назвать это «войной» можно лишь с большой натяжкой, Вятрович сознательно пытается расширить временные рамки конфликта – не только до начала самого кровавого 1943 года, но и после него, вплоть до 1947 года. Это также значимо, поскольку в 1947 году кампания под названием «Висла» была направлена на то, чтобы очистить польские земли вдоль границы с СССР от украинцев, хотя, по словам польского историка Гржегоржа Мотики, к тому времени УПА уже не представляла никакой угрозы Польше.

Вятрович также попытался опросить большое количество польских жертв трагедии в Волыни: его утверждение о том, что примерно 100 польских деревень были уничтожены в ночь в 11 на 12 июня 1943 года, должно быть, преувеличение. Такой подход только отвлекает внимание читателя от того факта, что центральное место в конфликте занимала Волынь. Справедливости ради нужно подчеркнуть, что Вятрович признает, что ошибки, которые можно классифицировать как военные преступления, были совершены ОБЕИМИ СТОРОНАМИ во время войны.

Чтобы расставить точки над «и», Украине требуется провести многоуровневую, сбалансированную, историческую дискуссию. Упрощения и поспешные выводы здесь неприемлемы. Ярким примером подобного подхода к историческим доказательствам стала выставка под названием «Резня в Волыни: польские и еврейские жертвы ОУН и УПА», которую Вадим Колесниченко, депутат Рады и представитель Партии регионов Януковича, привез в прошлом году из Польши.

На презентации книги в Киево-Могилянской академии Вахтанг Кипиани, главный редактор сайта «Историческая правда» охарактеризовал Вятровича как историка, с которым можно и нужно взаимодействовать. Дискуссия с ним должна включать в себя следующие вопросы: была ли настоящая война между украинцами и поляками, сколько правды было в той войне (меньше всего здесь следует учитывать советскую, а затем российскую и немецкую интерпретации событий). И вправе ли историки, изучающие эти вопросы, быть настолько субъективными, отстаивая национальные интересы своих стран, чтобы оставить себе возможность сохранить репутацию беспристрастных и именитых ученых.