Нужен ли боевикам и Кремлю Мариуполь и хватит ли у них сил его взять — рассказывает Павел Фельгенгауэр.

— На Украине есть ожидание, что следующей мишенью боевиков может стать Мариуполь, что сепаратисты с помощью российской армии могут его атаковать. Возможна такая операция и если да, то когда?

— Я не ожидаю серьезной новой эскалации боевых действий, по меньшей мере, до конца апреля, а, может, и до лета.

— Ресурсов нет или причина в политическом аспекте?

— Есть и технические проблемы, потому что силы так называемого ополчения были истощены в ходе зимней компании. Под конец даже пришлось российские войска в Дебальцево, похоже, вводить, хотя не так много, как в августе. Так что нужна оперативная пауза. Потом — уже наступила весна. Поля тают, по ним особо не поездишь.

Ну и в Москве есть определенные надежды, что осаждать Мариуполь не понадобится. Об этом часто и много публично высказываются на российском телевидении, что Украина сама развалится из-за финансовых и политических проблем, что не нужно лезть на рожон, что нужно просто подождать. И тогда организованного сопротивления не будет, в том числе и в Мариуполе.

Сам по себе Мариуполь в действительности не представляет собой такой большой ценности для России. Вообще, практически, никакой не представляет. Да, ополченцы местные, которые еще мечтают получить какой-то полунезависимый Донбасс, — им он нужен. Какие-то у них есть сторонники в Мариуполе. Но России он не нужен вообще. Все эти разговоры про коридор в Крым — это результат недоразумения.

Мариуполь никакой не коридор ни в какой Крым. Потому что у нас для стратегической связи используется, прежде всего, железная дорога. А железная дорога в Мариуполе идет на север, в Крым она не идет. Железная дорога в Крым — это было бы, конечно, здорово, с точки зрения России. Но для этого не Мариуполь нужен. Она есть, но гораздо севернее. Так что нужен был бы коридор где-то до Днепра. Можно и другими путями в Крым доехать, там и глубоководные порты есть, и много чего еще. России нужно, чтобы ездили в Крым отдыхающие из России, семьями, небогатые, поэтому для этого коридор нужен совсем большой. Железнодорожную связь нужно восстанавливать — это важно. Но это не Мариуполь.

Взять Мариуполь могли бы за пару дней после Иловайска. Там, кроме батальона Азов, вообще почти никого не было. И паника была, к тому же. Украинская группировка была на части разорвана. И у России были войска. Хотели бы — взяли бы не только Новоазовск практически без боя, взяли бы и Мариуполь. Но он был не так уж нужен.

России нужна смена власти в Киеве, а не смена власти в Мариуполе. А сейчас его осаждать, тем более если на нем все будет так же сконцентрировано, как на Дебальцево, — то придется, как и Дебальцево, Мариуполь разрушить. Я такие осады видел — был при захвате Грозного. Именно так это будет выглядеть. Город будет превращен в руины. Никому это сейчас в Москве особенно не нужно. Многомесячная осада, уличные бои, разрушать его тяжелой артиллерией последовательно — использовать его потом как порт будет сложно. Портовые сооружения можно заминировать. Если от него груда камней останется — кому это нужно?

Вот в ходе более серьезного наступления, если таковое будет летом, если фронт будет взломан на нескольких направлениях, тогда вполне возможно, что Мариуполь легче падет. Его можно обойти, окружить, отвлечь от него силы другими ударами на других фронтах. Это с военной точки зрения предпочтительнее.

— Как эксперт вы видите сейчас у украинской армии по всей линии фронта какие-то слабые места?

— Да там фронта как такового вообще нигде нет. Там количество войск с обеих сторон раз в 10 меньше, чем там было в 1940-е, когда немецкие с советскими воевали. Поэтому сплошной линии фронта нет нигде. Есть опорные пункты, опорники, как у вас их называют, а между ними — чистое поле. Эти опорники иногда связаны — огневая связь есть, то есть пространство между ними простреливается. А иногда и не простреливается. Поэтому при желании можно двигаться в любом направлении, особенно, когда летом все подсохнет. Можно двигаться через поля и танком, и Уралом, и БТРом. Поэтому там окружения не имеют большого смысла — там везде дыры, можно проходить, как сквозь решето. Там сейчас нет понятия такого, как был фронт в мировых войнах. Потому что людей мало. На такой театр действий людей недостаточно, чтобы организовать сплошную линию фронта.

— То есть знаковых слабых мест, каким было в Дебальцево, нет сейчас?

— На Дебальцево просто сконцентрировали все силы. Почему украинское командование вело себя так — придерживалось какой-то пассивной обороны — не знаю. Либо не готовы были, либо не умеют, либо не хотели.

Есть правило: если тебя атакуют, ты должен наносить удары и с тыла, и с фланга наступающей группировке. Почему они этого не делали? Такие же вопросы задают и в Украине. Я был несколько изумлен украинским командованием. У вас с этим большие проблемы. Некоторые украинские источники говорят, что им не разрешают переходить в наступление. Либо не хотят, либо не могут. Но такая оборона, конечно, несколько самоубийственна.