Две войны, для которых нет единого решения? А почему?

Нет ничего проще, чем со стороны наблюдать за пожаром, ураганом или другим бедствием. И поэтому из Европы нам может казаться, что две войны идут примерно в одном регионе и что они, в общем, похожи друг на друга. Американцы в светлой форме защитного цвета стреляют в смуглых, часто бородатых или усатых парней с автоматами. И эти парни им отвечают.

Так почему же сложно свести на нет и эту войну в Афганистане, если пламя первой войны, иракской, уже почти под контролем? Разве эти две страны – это не сообщающиеся сосуды?

Буря в Ираке, как мы убеждаемся уже два года, более менее утихла. Несколько дней назад страну покинуло последнее боевое подразделение США. В Афганистане, так скажем, корни проблем глубже. Там скорое решение не предвидится. А собственно почему?

Пара простых объяснений

Ответ не так сложен, и он позволяет хорошо проиллюстрировать одну сложную вещь: как в долгосрочной перспективе на будущее войны с терроризмом повлияет тот факт, что за прошедшие годы Америка на Ближнем Востоке пообломала себе зубы и показала предел своей военной мощи.

Ирак еще три-четыре года назад был единственным крупным местом кровопролитий. Убийцы и садисты, под руководством «Аль-Каиды» или похожих организаций, свободно прохаживались по улицам Багдада, и по провинциям. У дорог в канавах лежали трупы с отрезанными головами. Шииты убивали суннитов, и те платили им той же монетой.

Чтобы вражда в Ираке стала еще сильнее, «Аль-Каида» взорвала одну из главных шиитских святынь в Самарре. В США в то время стали звучать призывы к срочному выводу войск, хотя спустя несколько лет после терактов в Нью-Йорке и Вашингтоне, совершенных с помощью захваченных самолетов, для США это означало огромный провал.

В конце концов, все произошло по-другому. Предыдущий президент США не внял призывам к выводу войск. На свой страх и риск, против ветра, он увеличил число солдат в Ираке и распорядился, чтобы они руководствовались новой стратегией. Суть ее заключалась в охране крупных городов и в интеграции повстанцев в правительственную армию. План, к всеобщему удивлению, удался. Теперь американцы могут уйти из Ирака без позора.

Но (и тут мы подошли к сути вещей, которая издалека не видна) дело в том, что террор в Ираке организовывали иностранцы, то есть радикалы из таких стран, как Иордания, Йемен и Сирия. Так что убедить местных повстанцев поменять свою форму не было невозможной задачей. В афганский же  Талибан – это местное, грубо говоря, народное движение.
 
Разница еще и в обозримости

В Ираке в принципе есть только три религиозные и этнические группы, помимо упоминавшихся шиитов и суннитов, это еще и курды. У афганцев все гораздо сложнее, не только с точки зрения народов, но и с точки зрения языков. Единственное, что всех там объединяет, — это типичное для Ближнего Востока внимание к собственной чести. Никогда не уступать и в должном объеме мстить за каждое причиненное зло. В общем, пестрая и при этом адская смесь.

И еще кое-что. В Ираке речь шла о внутригосударственном конфликте, несмотря на уже упоминавшихся иностранных бойцов и несмотря на поставки взрывчатки террористам, с помощью которых в конфликт пытался вмешаться и соседний Иран. Афганистан – это арена, у которой нет четких границ. Там везде свое веское слово хочет сказать соседний Пакистан, куда и отправляются воины Талибана, когда они хотят отдохнуть от боев.

Не забывайте о Барадаре

Есть еще одна важная деталь. В начале этого года в пакистанском городе Карачи был захвачен влиятельный лидер Талибана Абдул Гани Барадар (Abdul Ghani Baradar). В мире это событие получило большую огласку, об этом много писали и в MF DNES. Казалось, что в сети наконец-то попалась крупная рыба. Только очень скоро после захвата произошло кое-то интересное. Выяснилось, что Барадар вел тайные переговоры с афганским правительством в Кабуле о том, что надо сложить оружие. Тогда почему арестовали того, кто мог сыграть роль миротворца?

В этот понедельник в газете  The New York Times вышла статья, где говорится, что пакистанцы поймали Барадара вскоре после того, как он начал вести эти переговоры. Они устроили для него ловушку, когда он начал говорит о мире, просто потому, что эти свои стремления он заранее не согласовал со спецслужбами Пакистана. «Мы поймали его, он хотел договориться без нас», — цитирует пакистанского деятеля американское издание.

Кто в этом должен разобраться?

Пакистанцы, формально союзники Запада, на корню уничтожили возможность по-хорошему завершить конфликт в Афганистане. Из-за уязвленного самолюбия? Или конфликт в Афганистане им выгоден, потому что через свое влияние в нем они могут отвечать державным амбициям своего главного соперника – Индии?

Кто знает. Единственное, что можно сказать с уверенностью, — до таких укромных уголков афганской войны, скорее всего, не доберутся даже Соединенные Штаты.

После девяти лет США могут справиться и с безнадежно кровавой гражданской войной, но внутри четко обозначенных границ. Но суметь дергать за все ниточки, ведущие далеко за пределы страны, — это для Вашингтона слишком большой кусок. Ирак и Афганистан сегодня ясно продемонстрировали, где находятся пределы американских возможностей.