Регистрация пройдена успешно!
Пожалуйста, перейдите по ссылке из письма, отправленного на
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Читать inosmi.ru в
В период рождественских и новогодних праздников всем приходится усаживаться за стол. В Литве с литовской католической традицией спокойно уживаются и представители других национальностей и вероисповеданий. Не за горами и Новый год, когда стол становится также неотъемлемой частью праздника.

В период рождественских и новогодних праздников всем приходится усаживаться за стол. В Литве с литовской католической традицией спокойно уживаются и представители других национальностей и вероисповеданий. Не за горами и Новый год, когда стол становится также неотъемлемой частью праздника.

Кроме сходства в праздновании естественно есть и различия. О том, в чем заключаются разница в поведении людей за литовским и русским праздничным столом, DELFI поинтересовался у психотерапевта Олега Лапина.

Концентрация и открытость

О.Лапин полагает, если взять православный и католический столы, то последний более ориентирован на концентрацию.

«Католический стол более ориентирован на концентрацию, серьезность, - говорит он. – Православный стол больше ориентирован на открытость, непосредственность. В этом ведь и культурное различие между католичеством и православием. Православие более соборная религия, католичество – более индивидуальная религия, хотя и те, и другие – общинные люди. Но католики больше демонстрируют свою концентрацию и культ страданий. Православные, скорее, делают акцент на публичном покаянии, а когда вы делаете что-то публично, то неизбежно вырабатываете в себе эмоциональную открытость».

Поэтому, резюмирует О.Лапин «на первом этапе католические столы более спокойные». Однако, если речь идет о, выражаясь словами известного киногероя «продолжении банкета», то ситуация несколько меняется.

«Если мы уже говорим о Новом годе, и этот стол уже пьяный стол, то литовцы более агрессивны. Литовец в пьяном виде больше ругается, чем русский человек. Потому что то, что в обычном состоянии, если ты что-то в себе носишь, не выражаешь, в пьяном состоянии ты выражаешь это сильнее», - продолжает он.

Иными словами, можно вести речь о двух типах – закрытости и открытости людей за столом. О.Лапин согласен с этим, однако замечает, что «в пьяном состоянии литовец вынужден становиться более открытым».

«У русского человека эта разница более сглажена. И в трезвом и в выпившем состоянии он будет более открытым», - резюмирует он.

Литовцу сложнее объединить себя с другими

Что касается о функции, которую выполняет стол, в том числе и по своему содержанию, то О.Лапин отмечает две вещи: непосредственное поведение на празднике и национальная традиция празднования.

«Я не обязательно буду вести себя по традиции, другое дело – я могу быть человеком традиции и знаю, как надо себя вести. Если вы возьмете испорченного советским строем русского, то у него, конечно, православные и другие религиозные традиции сильно испорчены. Все-таки два поколения уже жили при советском строе. У литовцев же еще бабушки и дедушки праздновали более традиционно, поэтому у них чаще встречается традиция, что и после чего делать, куда нужно поехать. Так делали их дедушки и бабушки. У русских людей в большинстве своем дедушки и бабушки были под Сталиным, слушали куранты, поднимали шампанское за мир и против войны. Так что традиционно русский человек будет менее связан с традицией, может быть он даже и позавидует, что кто-то знает что нужно делать», - делится наблюдениями известный литовских психотерапевт.

Вышесказанное касается традиции, если же говорить о столе как таковом, его функции и особенностях, то все-таки функция любого стола – это объединение, и здесь есть следующие моменты.

«Объединить себя с другими литовцу сложнее, литовская культура развивалась в условиях индивидуализма. Литовец – это в первую очередь хозяин своего участка. Русский человек – это элемент общины, причем довольно бесправный. Поэтому в комбинации получается, что русский более непосредственен, фамильярен, не выказывает большого уважения, более раскован, но исходит из того, что с другими участниками застолья они похожи. Русский будет легче общаться, обнимет, выскажет, что он думает. Литовец за столом больше следит за тем, чтобы пели вместе, чтобы гости ели, пили, делали по традиции то, что положено. Но сильно не будет фамильярным, т.е. будет некая дистанция», - говорит О.Лапин.

Мед-пиво пил...

По словам психотерапевта, в Литве алкоголь пьют не меньше, чем в России, и алкоголь имеет одинаковое воздействие и на литовского, и на русского, и на польского человека.

«Он снимает тормоза. Я думаю, что в Литве алкоголь более необходим, потому что в трезвом состоянии общество более скованное, и на алкоголь смотрят как на психотерапевта, таблетку. В Литве алкоголь никогда не называют проклятым. В России если пьют, то осознают, что пить не стоит, говорят «вот мы ее проклятую уничтожим». Отношение русского человека в алкоголю – это любовь, смешанная с ненавистью. В Литве же алкоголь никогда не ругают, молча считают его необходимостью, что для Литвы не очень хорошо».

О.Лапин добавляет, что литовский новогодний стол в большей степени чреват неосознанным опьянением. Следуя логике психотерапевта, скованный литовец и открытый русский по идее, встретившись за одним столом, должны друг друга за столом уравновесить. По словам собеседника, так и получается.

«Так и случается. Литовцы очень легко воспринимают и любят русские анекдоты, цитаты из русских фильмов, юмор. Оживляются, если при них начинаешь что-то вспоминать, смеются. Т.е. литовцы уже давно используют русскую традицию, так называемые русские под....ки, как дополнение к своей серьезной, индивидуалистической культуре».

Тем не менее, О.Лапин отмечает, что традиционно новогодние праздники проходят в кругу близких и друзей, и такая встреча литовца и русского человека за одним столом возможна разве что в коллективе. Но здесь ситуация выглядит таким образом:

«В литовских коллективах другая ситуация. Русские, которые работают в литовских коллективах, не совсем раскрытые, это уже другие русские, русские Литвы, а не москвичи или петербуржцы. Поэтому у них особой славянской широты нет. И стол, где наполовину русские, наполовину литовцы не так легко в Литве представить. Можно представить себе литовский коллектив, где сидит старовер, но он сидит тихо, не высовывается, песен не поет».